Вопрос о материальной ответственности работодателя обладает высокой социальной значимостью, поскольку в рамках именно этого вида юридической ответственности осуществляется возмещение работнику как более слабой и нуждающейся в правовой защите стороне трудового правоотношения причиненного ему вреда.
В этой связи представляется, что к качеству законодательного материала, устанавливающего условия такой ответственности, порядок привлечения к ней, а также способ исчисления размера ущерба, подлежащего возмещению, должны быть предъявлены высокие требования.
Вместе с тем, несмотря на то, что категория материальной ответственности вообще и материальной ответственности работодателя перед работником в частности, известны российскому трудовому законодательству уже достаточно длительное время, положения раздела XI Трудового кодекса РФ не являются в полной мере внутренне согласованными и не в полной мере отвечают предъявляемым жизнью к ним требованиям. Представляется, что данное обстоятельство обусловлено, в первую очередь, теоретическими проблемами в указанной области. В частности, в литературе отсутствует единое понимание правовой природы материальной ответственности.
Так, науке сформировалось несколько подходов к решению данного вопроса:
- материальная ответственность не является самостоятельным видом юридической ответственности, а является разновидностью дисциплинарной ответственности;
- материальная ответственность не является видом юридической ответственности, представляя собой лишь форму реализации всех видов юридической ответственности;
- материальная ответственность наряду с дисциплинарной является разновидностью трудовой ответственности;
- материальная ответственность представляет собой самостоятельный вид юридической ответственности.
Автор полагает, что материальная ответственность безусловно представляет собой разновидность юридической ответственности, однако, не можем не обратить внимание на то, что отдельные виды материальной ответственности, рассматриваемые в настоящее время законодателем как случаи материальной ответственности, имеют весьма близкое сходство с отдельными видами гражданско-правовой ответственности. Данное замечание в наибольшей степени относится к отдельным видам материальной ответственности работодателя перед работником, поскольку в вопросах регулирования отношений из материальной ответственности работника перед работодателем в наибольшей степени проявляется трудоправовой метод регулирования, в то время как при регулировании отношений, проистекающих из материальной ответственности работодателя перед работником влияние этого метода, на наш взгляд, отражается в меньшей степени.
Данное обстоятельство обусловлено, в частности, тем, что, как справедливо отмечается в литературе, материальная ответственность сформировалась и выделилась в самостоятельный вид из гражданско-правовой ответственности.
Вместе с тем, мы полагаем, что процесс обособления материальной ответственности в самостоятельный вид юридической ответственности, обладающий специальными отраслевыми признаками, в настоящее время не является оконченным. Кроме того, мы считаем, что при формулировании отдельных правовых конструкций Главы 38 Трудового кодекса РФ законодатель механически перенес соответствующие институты из гражданского законодательства, т.е. применил приемы правового регулирования, не соответствующие потребностям общественного развития, механически и без учета специфики отношений, регулируемых трудовым законодательством. Впоследствии, уже в рамках трудового законодательства, данные институты претерпели под влиянием трудоправового метода правового регулирования определенные изменения, однако, не вполне, на наш взгляд, достаточные для полного соответствия предъявляемым к ним требованиям.
Представляется, что подобные обстоятельства не свидетельствуют о высокой степени эффективности подхода законодателя к решению данного вопроса. Так, еще Л. С. Таль указывал, что нередко между заработной платой рабочего и вознаграждением, получаемым самостоятельным предпринимателем, т.е. между платой за предоставление рабочей силы и за пользование чужой вещью юридически не делается никакой разницы. В то же время, различие между ними должно последовательно проводиться, поскольку в условиях, когда рабочая сила поглощается нуждами промышленного предприятия, плата за ее использование (заработная плата) приобретает алиментарный характер. Несмотря на то, что в настоящее время вопрос об алиментарном характере заработной платы не поддерживается большинством исследователей, повышенная ее социальная значимость находит отражение в принципах правового регулирования трудовых отношений. Так, в ст. 2 Трудового кодекса РФ установлено, что основной функцией заработной платы является обеспечение достойного человека существования для самого работника и для членов его семьи, в связи с чем можно сделать вывод о том, что регулирование отношений, связанных с выплатой заработной платы, а также с ответственностью за задержку такой выплаты, должны осуществляться на основе принципов, отличных от тех, на которых основана гражданско-правовая ответственность.
В данном случае законодатель, допуская заимствование отдельных институтов из гражданского права, допускает ошибку, имеющую своим следствием снижение эффективности правового регулирования.
В качестве примера вышеизложенного укажем на положения трудового законодательства, касающиеся материальной ответственности работодателя за задержку выплаты заработной платы и иных выплат, причитающихся работнику, установленной ст. 236 Трудового кодекса РФ.
Из указанной нормы усматривается ее глубокое сходство со ст. 395 Гражданского кодекса РФ, устанавливающей гражданско-правовую ответственность за нарушение денежного обязательства9. Как справедливо отмечается в литературе, положение ст. 395 Гражданского кодекса РФ, «по своей сущности является не столько особой мерой ответственности, сколько способом (приемом юридической техники) взыскания убытков, применяемым в денежных правоотношениях в целях их охраны от иммобилизации в условиях инфляции»10. Соглашаясь с высказанной позицией, обратим внимание на то, что, преследуя при конструировании ст. 395 Гражданского кодекса РФ цель возмещения инфляционных убытков, законодатель заложил в основу способа исчисления размера подлежащих выплате процентов именно размер ставки рефинансирования. В гражданском законодательстве, исходящем из закрепленных в ст. 1 Гражданского кодекса РФ принципов равенства участников гражданских отношений, свободы договора, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, такой подход является оправданным. Вместе с тем, в случае перенесения данной конструкции из сферы частного права в область права социального, каковым является трудовое право, такая оправданность теряется, поскольку перед законодателем здесь стоит задача не только компенсировать действие инфляционных процессов, но и возместить работнику иные негативные последствия задержки выплат, являющихся для него единственным источником средств к существованию.
Первоначальная редакция ст. 236 Трудового кодекса РФ была почти полностью аналогична ст. 395 Гражданского кодекса РФ и предполагала исчисление процентов за задержку заработной платы и иных выплат, причитающихся работнику в виде 1/300 ставки рефинансирования за каждый день просрочки. Впоследствии, со вступлением в силу Федерального закона от 3 июля 2016 г. № 272-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам повышения ответственности работодателей за нарушения законодательства в части, касающейся оплаты труда», размер процентов был увеличен до 1/150 ключевой ставки ЦБ РФ за каждый день просрочки. Вместе с тем, такое увеличение размера ответственности, во-первых, явно не является достаточным с учетом обозначенной нами ранее правовой природы заработной платы и ее повышенной социальной значимости, а, во-вторых, не свидетельствует о существенных различиях, имеющихся между соответствующими положениями гражданского и трудового законодательства.
Таким образом, в настоящее время установленная ст. 236 ТК РФ ответственность за нарушение сроков выплаты заработной платы и иных выплат, причитающихся работнику, предполагает установление оснований и размера ответственности работодателя перед работника, практически идентичных гражданско-правовой ответственности за пользование чужими денежными средствами, предусмотренной ст. 395 ГК РФ. При этом само по себе указание законодателя на то, что данная ответственность имеет трудоправовой характер и является материальной, при наличии указанных обстоятельств еще не делают ее таковой.
Из изложенного следует, что, устанавливая материальную ответственность за задержку работодателем заработной платы и иных денежных выплат работнику, законодатель, по сути, использует в настоящее время незначительно адаптированную гражданско-правовую конструкцию, что не отвечает, по нашему мнению, потребностям общественного развития, поскольку заработная плата в большинстве случаев является единственным источником дохода работника, при помощи которого он удовлетворяет свои жизненные потребности и потребности своей семьи. В этой связи задержка или неполная выплата заработной платы влечет для работника существенные негативные последствия, которые явно не могут быть компенсированы посредством предложенного законодателем правового механизма.
Представляется, что законодателю следует обратиться к опыту установления ответственности в социальных отраслях законодательства, имеющих и успешно реализующих цель защиты одной - более слабой - стороны правоотношения от другой - экономически более сильной. В частности, определенный интерес представляет законодательство о защите прав потребителей, которое устанавливает неустойку в размере 0,5% за каждый день просрочки в случае задержки передачи потребителя предварительно оплаченного товара, 3% за каждый день просрочки при несоблюдении отдельных требований потребителя, штраф в размере 50% от присужденной судом суммы в случае неудовлетворения в добровольном порядке требований потребителя а также иные аналогичные санкции.
Перенос подобных правовых конструкций, адаптированных под специфику трудовых отношений, будет, как представляется, иметь существенно большую степень эффективности, по сравнению с заимствованием гражданско-правовых конструкций.
ЩЕННИКОВ Вадим Андреевич
соискатель кафедры трудового права юридического факультета Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова